Вот поезд тронулся. Залезли музыканты.
Забросили гитары. Сняли обувь.
На этот раз в купе, а не в плацкарте –
Пытаюсь спать. Нет рифмы к слову обувь.
Кейт Джарет – то поёт, когда играет!
Нет, не поёт – ответил гитарист.
- Да как же не поёт, когда он даже так: (хотел изобразить)..
«Э-э, у-у, а-аа»? - я вдруг пропел им в такт
Ага… Кейт Джаретт, Патитуччи, Колаюта…
И прочие джаз-мьюзик атрибуты..
Их всех затмили хорошенько
Михай, Шалагин и Фоменко
Я еду, чтобы на пути к коллапсу
Мой организм нагло и без промедленья
Дал себе бой по максимуму
В агонии тяженья.
Солнце морозит. Вдруг чудесно
На час заснул, закрывшись занавеской.
Словно в бреду. Девочки мимо пролетали
Как будто электрички, но неслышно,
А громогласно «Переход!», словно из рации,
Всех женщин разложил в квалификации.
А я кручусь. Я лёг то так, то так.
То сел, опёршись об рюкзак. Хоть глаз один сомкнуть
и смог, мой мозг не дремлет. Мать его.
Так начались часы томленья.
В числе других, как вор в законе,
Как бык, как лось, сижу в загоне,
Ибо число мне 60.
Тем временем мело. Белым-бело.
Гоняли футболисты по полю.
Курю. Истерика. Волнуюсь. Всё равно.
Как будто это было. Или не было.
Петренку и Фоменку просвещаю:
Худеть надо по плану.
Значит так:
Главная мысль – это срать!
В первый день цикла срём на силу,
Второй – срём пауэр-резистанс;
И в третий, значит, ясен хрен –
Выносливость. Срём целый день!
Я понял, это ад. Шипит хард-рок.
Оттуда - душераздирающие стоны.
И полумёртвый я. И эти жернова.
Смертельные. Квалификация. И потные ладони.
И время шло. Или стояло. Я не знаю.
И жернова мололи в порох силу, ум
Совесть и честь.
Амбиции, надежды, планы,
Кожу да кости…и.. всего не перечесть..
…Я мог бы лучше? Нет, не мог.
…Я мог бы лучше. Но не смог.
…Я мог бы лучше. Нет, не мог.
…Я буду лучше. Рок. Урок.
Всё было супер. Всем спасибо.
Футболка высохла, осела пыль.
Я дома. Засыпаю. Мне всё видится
Болдеринг-Винница, болдеринг-Винница…
Болдеринг-Винница, болдеринг-Винница… Болдеринг-Винница…